Калликанзарос.
__Я стою на том, что некогда было подоконником, в провале, бывшем когда-то окном. Передо мной простирается сероватое марево: занимающийся мокрый весений рассвет, тёмные пятна леса и далёких гор сливаются в кашу ближе к горизонту. Мокрый крупноперый снег заполняет, кажется, всё пространство мира. Вокруг Башни ветер щенком гоняет снежинки, свивает из них колючее покрывало для Башни. Я устал от снега, от зимы, от монохромной палитры действительности, но ни сил, а поболе желания разгонять северных белых мух от обиталища у меня нет. Я курю в осязаемый воздух, выпихивая с дымом злость. За кругом в непогоде топчутся несколько человек. По-хорошему, они ждали, что я выйду, но я поднялся наверх, и смотрю никак не на юг. Сейчас я не способен на помощь и даже на присутствие - я живой, злой, - а потому лучше не показываться, они не заслужили.
__Сигарета кончается, беру следующую - хорошо бы трубку взять - оно успокаивает, но это надо спускаться, а там... Не хочу. Сорвусь.
__И так сорвался.
__Сквозь снег и облака где-то там медленно поднимается Солнце. Ночью я вопрошал: да? нет? Оно показало мне луч света и сказало, пятьдесят на пятьдесят. Ну стало быть так тому и быть. Докурю и пойду спать. К полудню потеплеет, снег на холме растает.
__Сигарета кончается, беру следующую - хорошо бы трубку взять - оно успокаивает, но это надо спускаться, а там... Не хочу. Сорвусь.
__И так сорвался.
__Сквозь снег и облака где-то там медленно поднимается Солнце. Ночью я вопрошал: да? нет? Оно показало мне луч света и сказало, пятьдесят на пятьдесят. Ну стало быть так тому и быть. Докурю и пойду спать. К полудню потеплеет, снег на холме растает.