Башенный цикл. 44.

[Архан]

По возвращении в Башню я начал уже понемногу беспокоиться - слишком тихо и спокойно, ни одного письма на моём «ящике», ни одного вызова за время моего отсутствия. После всей предыдущей катавасии, когда Кайлин будил меня по ночам, если я даже ненадолго задерживал с ответом, подобное молчание, как минимум, настораживало. Словно ничего и не было, и я, как летом, был предоставлен самому себе. Но почему-то мне в такое не верилось. Уж больно глаза у паны Райваны, когда я уходил, были недобрые.

Основное веселье началось на второй день после моего возвращения с гор. Я как раз сидел в обнимку с паяльником, прикручивая нужные мне разъёмы к вытащенному из долорема блоку памяти. По лицу паны Этоки уже было понятно, что что-то не так, но что конкретно, стало ясно далеко не сразу.
- Вы ведь проверяли свою систему, Архан? - С некоторым нажимом спросила она, глядя на меня с экрана монитора.
Я, признаться, удивился.
- Да. Я же прислал результаты тестов.
- Да, да, прислали, - она устало отмахнулась, но тут же взяла себя в руки и заговорила с привычной мягкостью. - Архан, а как вы её проверяли?
- В смысле, как? - а как вообще такие программы проверяют? - Поставили на "ящик", и начали тестить.
- На ваш? - Пана Этока выглядела крайне удивлённой.
- И на мой, и Айраме на карман.
Женщина поморщилась, а я сообразил, что перешёл на слэнг.
- Полную прогонку сделали через "ящик" пана Тарекувы, чтобы проверить, - объяснил я. - А после того, как "червь" вгрызся, поигрались с терминалами, проверили, всё ли верно отвечает. Я не знаю, как еще объяснить, в письме вся раскладка по действиям была. Пана Этока, с результатами что-то не так, или ваши мастера ошибку нашли?
- В том-то и дело, что нет, - она тяжело вздохнула. - Иначе бы вопросы другими были. Архан, - дама решила перейти к конкретике, - давайте так: я вам перешлю запись, а вы сами посмотрите. Вдруг что надумаете. Вы мне только одно скажите, от вас эту информацию не смогут утянуть?
Я молча отрицательно покачал головой.
- Ну хорошо. Удачи.

Если честно, я ждал чего угодно: помех, ответной атаки от системы безопасности терминала, просто отказа системы или гибели моих «жучков», но не этого. Мне переслали полную запись действий, а не только конечную версию видео, и я видел всё, что происходило внутри техники. Вот нарушитель вышел на «ящик» пана Тарекувы, вот «жучок» побежал по появившейся «ниточке» к искомому терминалу, вот он спрятался и оставил маяк. Всё верно, всё как надо. Вот внутри терминала разворачивается «червь» - идеально, ни заминки, ни проблем, - «присасывается» к необходимым службам, проверяет себя, прячется, ждёт. Владелец терминала принимается за работу, и одновременно с ним начинает действовать моя связка. Включаются видео и аудиозахваты, распознаватели тепла и голоса - да всё, что там есть в терминале, чтобы выявить личность пользователя. И вот тут начинаются проблемы. Терминал не рассчитан на интерактивную работу от прикосновения к экрану, человек работает с деки. А это означает, что выяснить генетический код человека и идентифицировать его таким образом невозможно. В дальнейшем я понимаю более чем странную вещь - для входа в систему неизвестный пользуется чудовищно древним и совершенно неэффективным методом ввода текстового пароля. Небо и Земля! Да этим уже лет пятьсот точно никто не пользуется. Если не больше, конечно. С тех самых пор, как повсеместно распространились и вошли в обиход средства для входа и работы в виртуальной реальности, и шлемы, перчатки и сетки перестали быть исключительными инструментами техников ментальщиков, а стали доступны любому желающему. А уж когда появились первые аналоги современных имплантов, о паролях и вовсе забыли. Зачем ставить защиту, которую играючи обойдёт любой подросток, а более опытный пользователь попросту не заметит? И вот я вижу перед собой это. Подобрать такой пароль, находясь на полном подключении - занятие простейшее, неизвестно даже, что быстрее: самому перебрать все возможные варианты или «зверька» собрать, который это за тебя сделает. Тем более, что на сегодняшний день таких «зверьков» по всей Сети видимо-невидимо.
- Что это? - С удивлением и отвращением спрашивает Тёрас. Ему тоже непонятна причина использования такой невероятной бессмысленности.
Но проходит ещё четверть секунды, и мы понимаем причину. Видеозахваты не работают. То есть, вообще непонятно - вся лента «глаз» терминала сообщает о работоспособности и исправности, все включены, но изображения нет. Вместо привычного пространства и объёмной копии человека - чернота. Тоже самое и с «ушами» терминала - микрофоны работают, но запись пуста. Ни шорохов, ни шелеста, ни голоса. Хотя со звуком дело обстоит чуть-чуть получше - иногда в полной тишине проскальзывают хоть какие-то шумы. Но не больше.
При этом сам терминал был совершенно пуст. То есть вообще - словно его только что спустили с конвейера: ни личных данных, ни программ, ни файлов. Вообще ничего. Но такое невозможно.
- И как это? - Теперь мне была более чем понятна ошеломлённость паны следователя. Моя связка работала - это видел я, это мог подтвердить любой техник, - но она не давала никакой информации. Единственное, что не дало сбоя, так это маяк, оставленный моим «жучком», и то, воспользоваться им получится лишь когда терминал снова включат. Перевёрнутое небо, этот параноик его полностью выключает и отрывает от сети всякий раз, когда заканчивает на нём работать! Да он же псих!
В этот момент я почувствовал настойчивый зуд сигнала связи - кто-то жаждал со мной пообщаться. Не слишком довольный, что меня оторвали, и даже не подключая полный канал, я, не глядя, мысленно ответил. Знаю, это невежливо - собеседник с той стороны видит собирательный мыслеобраз, обычно это какая-то мерцающая абстракция, и слышит синтезированный машиной голос, - но я правда занят. Конечно, такое происходит лишь в том случае, если собеседник сам не находится на полном подключении.
- Хайрэ.
- Пусти, - так же мысленно, презрев приличия и даже не здороваясь, попросил Айрама.
- А-а, щас.
Я раскрыл своё личное пространство, быстро утрамбовывая Тёраса внутрь собственного сознания. Он не возражал.
- Получил запись? - Коснулся он меня мыслью.
- Ах-ха. Пана Этока недавно поделилась. Вот, изучаю.
- Что думаешь?
- Думаю, что так обращается с техникой конченый псих. Это же ненормально! - Мне даже думать было противно о подобном способе взаимодействия.
Ответом в меня прилетело таким же непониманием и отвращением.
- А способ идентификации? - Передёргиваясь всем сознанием, уточнил Айрама. Вдруг я не заметил. Как же!
- Вообще жуть. Но надо признать, личность свою он скрыл хорошо.
- Это да. У тебя сейчас запись открыта?
- Ух-ху, прямо сейчас и смотрю.
- Можно?
- Да не вопрос.
Я развернул запись на всё пространство. Айрама бледным облачком завис рядом со мной, приготовившись изучать данные.
- Я не понимаю, где мы прокололись, - сокрушённо взвыл он. - Всё же проверили, всё работало: и у тебя, и у меня. И ребята ещё после нас отсматривали. Что изменилось?
- Не знаю. А вдруг?..
- Что?
Меня посетила идиотская идея.
- А если мы не ошиблись? - Предположил я. Айрама коснулся меня удивлением. Он явно не понимал, о чём я говорю. А меня понесло.
- Вот, смотри, - я постарался объяснить понятно, хотя сам особо не понимал, что собираюсь сказать. - Связка работает. Как только терминал снова включат, мы в него сможем проникнуть...
- Он включался, - печально мигнуло облачко.
- И?
- Ничего. Вообще ничего. Ты видел, что терминал пустой?
- Да. Погоди, не сбивай.
- Извини.
- Ну так вот. Связка работает, терминал подхвачен. Нутрянка терминала тоже подаёт признаки жизни. Сигнала нет. Почему?
- Не знаю.
- Давай думать.
В то же мгновение Тёрас выплыл из глубины моего сознания наружу и напомнил мне, что неплохо было бы посмотреть видеозапись в полном диапазоне. На всякий случай. Что я и сделал. Несколько секунд мы любовались полной темнотой, после чего Тёрас не выдержал и сам коснулся щупом записи, проверяя её. Айрама задумчиво наблюдал, как от меня протянулся сноп длинных серебристых волокон, оплёл тёмную ленту записи и начал изучать её: трогать, просвечивать, сминать и разворачивать обратно. Институтский техник не удивился, не разделив мой мыслеобраз на два и не поняв, что внутри меня находится ещё одно существо. А потом Тёрас смог сделать то, что не удавалось нам - выделить на чёрном фоне чёрное же пятно, но чуть-чуть более светлое. Усилив разницу в десятки раз, мы получили очень слабое и крайне размытое пятно - человек, сидевший перед терминалом, был теплее окружающего воздуха. Силуэт практически не читался, но главное было доказано - видеозахваты работали, причём все до единого.
- Вопрос, чем нам это поможет? - Протянул Айрама, любуясь полученным результатом.
- Не знаю. Стоп, секунду, - я наполовину вывалился в реальность и потянулся за своим набором инструментов, благо тот лежал рядом. Следующее моё действие было абсолютно рефлекторным и неосознанным настолько, что я сам немного испугался - кейс лежал у стены, то есть достаточно далеко, и только взяв его собственными руками, я сообразил, что третья молочно-белая рука, подхватившая кейс с его законного места на полу, принадлежит не мне, а Тёрасу, а сам он в некотором замешательстве наблюдает за мной.
- Прости, - прошептал я, от неожиданности мгновенно выпуская его тело из-под контроля. Всё произошло слишком быстро, и было слишком естественно, чтобы я успел задуматься об этом. Потом.
- Потом, - согласился он.
Я быстро нашарил среди инструментов изолирующую ленту, наклеил её на три верхних «глаза терминала», а перед самим терминалом выставил чашку со всё ещё горячим чаем.
- Смотри, - обратился я к Айраме, возвращаясь в Сеть. Отключил остальные видеозахваты и раскрыл изображение с оставшихся. В обычном диапазоне перед нами было тёмное пятно с мутными разводами в том углу, где располагался вход в Башню, и сияло одно из светил. Тепловизор же показал очертания чашки, бледнее, чем они должны были быть, но местами даже узнаваемые.
- Похоже?
- Э-э-э, да. Как ты это сделал?
- Погоди.
Я заодно заклеил один из микрофонов и, проверив и его, объяснил Айраме, как я добился такого потрясающего результата.
- Но тепло-то лучше видно, чем там.
- Ну, я полагаю, что этот человек не кипяток, да и в комнате у него потеплее, чем у меня здесь. И, о, чуть не забыл: ты мои «глазки» с его сравни по характеристикам.
- Разница не может быть такой огромной! - Возмутился Айрама, сравнив видеозахваты на двух терминалах. - Не настолько.
- Да-а? Тебе нормальное видео включить, чтобы было видно, что снаружи снег лежит, а дверь открыта? А чай, кстати, горячий. Взгляни, руку, например, видно гораздо хуже, - я выставил перед терминалом ладонь, демонстрируя различия.
- Не стоит. Я верю, - быстро согласился он. Подумал немного и навалился на меня с другим вопросом. - Ты на полном серьёзе полагаешь, что кому-то придёт в голову обматывать терминал изолентой?
- Честно? Да я чего угодно готов ждать от человека, отрубающего рабочий терминал от сети всякий раз, когда завершает работу. Ты вот свой выключаешь хоть иногда?
- Нет...
- Вот именно. А от человека, вводящего пароль с деки... - я многозначительно замолчал. Айрама тоже молчал. Он думал.
- Ну, допустим. А почему информации нет? Он же что-то делает: письма пишет хотя бы.
- Пока не знаю. Но подумаю, - у меня действительно не было мыслей на этот счёт. Здесь нахрапом не получится, чувствовал я, надо всё разложить по полочкам и неторопливо обдумать. Вопрос, что мне делать с догадкой, которая внезапно всплыла на поверхность. - Как думаешь, стоит это пане Этоке рассказывать, или она меня за сумасшедшего примет?
Я решил уточнить.
- Не примет, не бойся, - успокоил меня Айрама, плавая вокруг. - Она с техниками часто работает, и настоящих сумасшедших не сказать чтобы редко видит. Я тоже отошлю письмо. В двоих свихнувшихся техников она не поверит.
- А если мы в сговоре? - Пошутил я.
- Конечно в сговоре, - согласился Айрама, смешно покачиваясь, - оба хотим прижать эту команду. Так что не бойся. Ты с ней как общаешься?
- Голосом, и письма отправляю. Обычно она со мной связывается. Уникальная личность - её не пугает техник на подключении.
- Да она уже насмотрелась. Слушай, а как ты ленты клеил, не вставая?
- У меня терминал рядом, и инструменты тоже.
- М-м?
- А, - я понял, - у меня спецкойка не стоит, мне с ней неудобно. Это ж умереть можно - по несколько часов на столе лежать, затекает всё.
Я почувствовал, что Айрама улыбается.
- Мне больше ванна с биораствором для работы нравится, - доверительно сообщил он.
- Смеёшься? У меня основная работа с клиентами. Боюсь они не оценят, если я к ним со своим резервуаром заявляться буду.
Сознание Айрамы сотрясло хохотом, он представил себе описанную картину.
- Прости, - сказал он, - отсмеявшись. Я забываю, что ты универсал.
- Ну-ну. Что? Давай отчёт строить?
- Ага.

Получается, ту седмицу, что я провёл в условной информационной изоляции, люди из Центральной готовили почву для поиска неведомых преступников, крадущих чужие личности, и рассаживали по ящикам моих «зверьков». И вот оно сработало. Только очень странным образом. Пана Этока связалась со мной тем же вечером, видимо только-только прочитав полученные данные.
- Что вы планируете делать дальше? - Она сидела за столом, явно в домашнем кабинете, усталая и задёрганная, поминутно тёрла глаза, даже не отдавая себе в этом отчёта. Я прекрасно её понимал - у них там сейчас совершеннейший бедлам творится.
- Не знаю, - я пожал плечами. – Сперва, надо понять, как они скрыли информацию на терминале. Тогда понятно станет, в каком направлении двигаться. У них решения простые до идиотизма, и потому совершенно неочевидны. Ну кто догадается заклеить «глаза» терминалу?..
Пана Этока убрала за ухо мешающую прядь волос и грустно посмотрела на меня.
- Вы уверены, что не ошиблись?
- Разве что в используемом материале. Не уверен, что они заклеивали изолентой. А в остальном, да, уверен. Сами попробуйте, - предложил я. - Увидите то же самое. Они не отключали ни камеры, ни микрофоны. Бред какой-то.
- Архан, - её взгляд стал сосредоточенным, а голос вкрадчивым, - почему вы хотите их найти?
- А? - Честно говоря, это просто удивительно, объясняешь, объясняешь, и тебя обязательно спросят ещё раз. - А того, что они с «Ракушкой» сделали, недостаточно?
- А до этого? - Она посмотрела вниз, на стол. - Вы ведь не сразу узнали про использование вашей программы.
- До этого я просто работал, - честно признался я. - Попросили. Потом эта пакость с паном Тарекувой выплыла. Потом «Ракушка»... А теперь я ещё вижу, что как минимум один из них сумасшедший.
- Это не ваша забота, - тихо сообщила женщина, тяжело вздыхая. Кажется, она хотела, чтобы и ей кто-то сказал, что это не её забота. Но это не так.
- Не моя, - естественно, не мне же за ними бегать и искать их.
И, между тем, мой ответ её не удовлетворил. Она хотела знать больше.
- Это не всё, - пана подняла на меня взгляд красных от усталости глаз и с нажимом проговорила. - Я же вижу. Почему, Архан? Почему вам это так важно?
Я задумался. Говорить ей или нет? С одной стороны, это только мои домыслы, а с другой - если я прав, тогда всё очень серьёзно. Тем более, что она на само деле хочет знать, иначе бы не допытывалась, а пошла, наконец, спать. А, была, не была, мне-то что терять!
- У них в команде ментальщик, - сообщил я. - Плохой. То есть, нет, не так: может, ментальщик он и хороший, но техник плохой. Очень слабый.
- Откуда вы это знаете? - Насторожилась дама.
- Я не знаю.
- Хорошо, - она покорно кивнула, - задам вопрос по-другому. Почему вы так решили?
- Мне так кажется, - я пожал плечами. Глупо - у меня только мои умозаключения, и никаких доказательств. Я попробовал озвучить даме собственную линейку рассуждений. - Доклеивал к «Ракушке» червяка и стирал номера с писем один человек. Ну не может же он быть таким тупым, чтобы работать на них и считать, что всё в порядке? Либо они представились Службой расследований и обманули его. Хотя не думаю, что это так. Раз он ментальщик, то распознал бы ложь.
- Доклеивал, ладно. А делал?
- Нет, зачем? Делал другой, - я отмахнулся. - Там программка-то несложная. Заказали кому-нибудь совершенно легально, и дело с концом. Говорю же, он плохой техник. Я его заплатку в два счёта вскрыл, а он на неё кучу времени убил.
Она прикусила нижнюю губу, не желая меня перебивать, но вопросы у неё появились. Вполне конкретные. Я счёл необходимым разъяснить.
- Там очень много стежков... Уммм, ну, я не знаю, как объяснить. А, вот - как будто бы, скажем, каменотёс взялся рубаху штопать, зная только, то нужно ниткой дыру закрыть. И получилось что-то убогое, заметное, а дыра всё равно осталась.
Я замолчал, понимая, что порю чушь - любой человек видит Сеть по-своему, да какой там: один и тот же техник по-разному видит разные программы. Откуда ей, следователю, знать, как должна выглядеть хорошо скрытая или стёртая опознавательная печать?
- Я поняла, - мягко успокоила меня пана Этока. - Вы очень красочно описали. Можно ещё один вопрос?
Я кивнул.
- Почему вы думаете, что это один и тот же человек?
Как это? Она же должна знать. Увлёкшись, я не сразу понял, что меня опять проверяют.
- Метка. Её любой техник ментальщик оставляет. Даже если он работает через консоль или деку, - пана следователь едва заметно дёрнула скулой и слишком откровенно удивлённо приподняла бровку. - Да ладно! Вы это знаете. А мне вот, наоборот, не положено, - я замолк. Опять себя топлю, да? Пришлось объяснять. - Я и не знал, пока импланты не стояли. Когда на полном подключении находишься, метки эти видно. Ну я и спросил, что это такое?
- У кого? - Быстро спросила пана Этока.
- Пана Рей Ку-ван. Он меня учил обходить защиту платформы в закрытых базах, когда взламывали архив погоревшей лаборатории год назад.
- Рей Ку-ван - женщина, - тихо проговорила пана.
- О, небо! Я счастлив. Да какая разница! - Мне катастрофически не понравился тон, которым она это сказала. - Как будто я её видел хоть раз.
Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга. Она просто внимательно разглядывала меня, а я старался справиться с внезапным раздражением.
- Архан, вы принципиально не общаетесь с другими техниками голосом? - Стараясь говорить как можно мягче, поинтересовалась женщина. Видимо, моя внезапная агрессия её удивила.
- Нет, конечно, - что за глупые идеи. - С теми, кто рядом живёт, мы даже лично знакомы. - Я пожал плечами и внезапно улыбнулся, вспоминая техников из соседних городов. - Но какой смысл говорить голосом, когда работаешь? Я вон, даже вам половину объяснить не могу. А когда дело программ касается, так это вообще словами не скажешь.
- А после? Ну, скажем, просто поговорить?
Создавалось ощущение, что пана Этока в принципе не понимала, что такое глубинная связь, считая это холодной передачей данных от одного техника другому.
- Так мы разговариваем, - объяснил я. Ну как об этом рассказать словами? Как донести до человека, ни разу ничего подобного не испытывавшего, что это такое - чувствовать собеседника, не угадывать его настроение по изменениям мимики, а точно знать, что он сейчас думает, и каково у него на душе? Это ведь не сеанс, это совершенно иное.
Женщина полюбовалась на мои попытки что-то сказать и прекратила их.
- Допустим, - она кивнула, признавая возможность подобного общения. - То есть, Рей Ку объяснила вам про метки?
- Ну да. Это же очевидно, - мне не хотелось, чтобы моему далёкому учителю досталось из-за меня, хотя я и помнил, что разрешение на передачу мне информации ему... ей дали. - Да я бы и сам понял со временем, - метки очень хорошо на симбионтах видны.
- Ах, да. Простите, - пана Этока заметно успокоилась, вспомнив о симбионтах. Она виновато улыбнулась и опустила глаза. интересно, у неё там моё досье лежит или материалы по нынешнему делу. - Вы правы, сложно не заметить. Но вы так спокойно об этом говорите со мной.
- Пана Этока, - неожиданно для себя, я заговорил, копируя тон пана Рагала, - вы сами задали мне достаточно конкретные вопросы, потребовав ответов.
Она кивнула.
- Я была бы спокойнее, работай вы на Службу расследований, - примирительно проговорила дама.
- Нет, простите. Читать дистанционно не слишком удобно. А работать на пану Райвану я не хочу.
- Почему? - Брови женщины взлетели вверх, видно, не ждала от меня таких откровенностей.
- Она мне не доверяет, - думаю, я не смог полностью скрыть досаду и удручённость этим моментом.
- А есть за что? - С сочувствием в голосе поинтересовалась пана Этока.
- Понятия не имею.


- И что это было? - Спросил я в воздух, распрощавшись с паной Этокой. - Абсолютно бессодержательный разговор получился.
- Не скажи, - возразил Тёрас. Он поднялся, отобрал у меня терминал и, уже в обнимку с ним, угнездился обратно на постель. - Она тебя проверяла. Устроила тебе целый допрос на лояльность. Который ты с честью прошёл, - Тёрас откинулся назад, любуясь произведённым на меня эффектом. - Тебе очень идёт такая жаркая искренность - люди сразу начинают верить. Плюс, им становится невероятно стыдно, что они подозревали в дурных делах такого честного мальчика.
- За-а-зачем? - Я был настолько шокирован его заявлением, что начал заикаться.
- Присядь, - он похлопал ладонью по покрывалу рядом с собой.
- Я постою.
- Как хочешь. Ты спрашивал, зачем, - Тёрас положил терминал себе на грудь выпуклой стороной вверх и улёгся на подушку. - Сам не догадался ещё?
- Я слишком много знаю? - Предположил я. Других идей у меня на этот счёт не было.
- И это тоже, - махнул рукой Тёрас, запрокинув голову и глядя в потолок. - Но это вторично, малыш. Ты слишком к месту всё знаешь. Помнишь, я попросил тебя не спускаться пока в посёлок? - Он взглянул на меня, я кивнул. - А до этого, помнится, старейшина ваш тебя оттуда попросту прогнал. Чтобы ты перед односельчанами не светился.
- Да, - я налил себе чая и подошёл ближе, всё ещё не очень понимая, к чему он клонит. Встал рядом с кроватью, глядя на расположившееся там чудище, и спросил. - Но зачем? Почему?
- Затем, чтобы они тебя не видели. Но это и так понятно. Тебя ищут, зверёныш.
Я не понял его:
- Что меня искать? Я здесь. Если я кому-то нужен, можно просто написать мне записку и сказать об этом.
- На тебя началась охота, - ласково, как клиническому идиоту, разъяснил мне Тёрас. - Пана Райвана объявила тебя в розыск с подозрением в организации заговора.
Чашка вывалилась у меня из рук. Я отрешённо смотрел, как она падает на дорогущий терминал, и как тёрасова ладонь появляется из ниоткуда и подхватывает её снизу, не расплескав ни капли.
- Сказал же, сядь. Это не всё.
На последнем ноги у меня подкосились, и я медленно сполз на покрывало. Тёрас вложил мне чашку в негнущиеся пальцы и погладил по голове. Общая картина понемногу начала вырисовываться передо мной. Кайлин хотел меня предупредить, чтобы я бежал из порта со всех ног. Пан Рагал выпроводил меня из посёлка... Получается, он тоже в курсе.
- Не найдя тебя собственными силами, она обратилась с запросом в Центральную, - договорил Тёрас. - Вот девочка тебя и трясла сегодня. Ты же ей объявил, что на стол для считывания по собственной воле не ляжешь, - под «девочкой» он явно подразумевал пану Этоку. Я медленно качнул головой. - Ну вот. Не трясись, зверёныш. Всё в порядке...
- Ты так считаешь?! Серьёзно?! - Его ленивая умиротворенность, с которой он рассказывал о сжимающемся вокруг меня капкане, меня взбесила.
- Ух-ху, - Тёрас предпочёл проигнорировать мой тон. - Иначе бы тебя уже попросили явиться на тот берег моря под каким-нибудь очень благовидным и крайне важным предлогом, обставив всё так, что твой отказ будет считаться сопротивлением Службе. А пока с тобой очень вежливо общаются. Думаю, там тебе верят. Так что расслабься.
- Погоди, - я отхлебнул чая и задумался. - А ты откуда знаешь?
- Я был внизу.
- Ну ты же с паном Рагалом не разговаривал? - С радостью, что подловил его, выпалил я.
- Зато он, сидючи у тебя в гостиной, беседовал с господами от паны Райваны, которые, в свою очередь, страстно мечтали пообщаться с тобой, - ласково припечатал Тёрас. - Лично. Желательно, в кабинете паны.
- И ты не сказал...
- Зачем? Чтобы ты тут кругами бегал? Старейшина ваш их очень мило послал куда подальше. Обвинений нет - значит, свободны. Мальчика дома нет, явится, передам, что такая-то дама желала с ним побеседовать. Нет, гостевой дом сейчас занят, простите великодушнейше, но остановиться вам нынче в посёлке негде. В этом доме тоже нельзя, позвольте, как можно поселиться в доме без позволения хозяина. А хозяина сейчас в посёлке нет... И так по кругу.
Тёрас настолько точно передал интонации пана Рагала, что я поневоле улыбнулся.
- Он на твоей стороне, малыш, - с уверенностью резюмировал Тёрас. - И остальные тоже. Выясним, кто за этим стоит, и сможешь снова спокойно в порту появляться.
- Почему Кайлин мне ничего не сказал? - Отрешённо проговорил я. Он же хотел поговорить, почему не вышел на связь, я же передал через девочек...
- Когда? В порту ты сам не захотел ему отвечать. А потом было поздно - думаю, вся его переписка на виду сейчас. Правильно всё получилось - не хватало ещё, чтобы его обвинили в пособничестве предполагаемому преступнику.
Тёрас отложил в сторону «линзу» терминала и привлёк меня к себе. Поднял на руки и прижал к выпуклой груди.
- Всё будет хорошо.
Он мягко укачивал меня, пока я окончательно не успокоился. Как пана Ата, супруга старейшины, в детстве, когда меня по ночам мучили кошмары, и, проснувшись от собственного крика, я бродил по дому, дёргаясь на каждый шорох.


Пока варился утренний кофе и разогревался завтрак, я поставил на перегонку данные из памяти долорема в изолированный «мешок» внешнего инфоблока, состоящего из спайки плат и инфокристаллов - не самое удобное устройство, но зато я могу быть уверен, что ни капли чужой памяти не окажется во внутренней сети Башни. Накануне вечером я таки смог наладить «мост» между системами, и теперь наблюдал, как неторопливо заполняются ячейки на экране терминала, отображая тем самым, какие эпизоды удалось извлечь полностью, какие частично, а какие безвозвратно утеряны.
Тёрас, лишённый возможности покопаться через терминал по Сети, нежился среди пушистых покрывал и подушек, изредка поглядывая в мою сторону. Второй, стоящий наверху, старенький аппарат сейчас тоже был занят, потом, таскать его по дому не очень-то удобно, а работать за ним лёжа и вовсе невозможно. До сих пор не могу понять, кому вообще пришло в голову сделать терминал плоским и прямоугольным против стандартного выпуклого овала. Ну, естественно, это сейчас стандарт, а лет двести назад все терминалы были именно такими: монументальная плоская доска с твёрдой передней панелью, которая ставится на подставку или вешается на стену, к ней подсоединяются дека и вся необходимая периферия. Тогда почему-то считалось, что мягкий экран, в котором утопают пальцы - это неудобно, а касаться его руками, когда беседуешь с кем-то, и вовсе неприлично. Благо, сейчас это ушло в прошлое, хотя старшее поколение всё равно исподтишка кривится и пользует при разговоре деку, ну и ладно, многие в принципе, только через деку и управляют аппаратом.
Обычно, когда я занимаю круглый терминал, Тёрас с ворчанием уходит наверх, но последние дни он вообще старается меня без присмотра не оставлять. Пару дней назад он перенёс вниз одну из отданных ему шкур, и разложил на полу со словами, что нечего мне сидеть на холодном камне. После чего согнал меня с постели, скинул с неё всё и переложил по новой, добавив ещё пару подушек, намекая тем самым, что, как минимум на время, перебирается жить вниз. Как будто это хоть ненамного отличалось от привычного уже порядка.
Перегонка застопорилась в одном месте - контактик внутри модуля памяти отошёл, придётся вскрывать и перепаивать. Я отключил шарик на время, собираясь после завтрака его разобрать, и подумал, насколько же проще работать безо всяких наружных блоков, используя для переноса или хранения данных инфокристаллы, а для постоянной работы - пространство Сети. Мне снова вспомнился терминал, стоящий наверху - бедняги, как же им тяжко-то было! Тогда в погоне за компактностью, из терминалов вырезали всё, что считали лишним, в том числе и дополнительные инфоблоки, и аппараты для считывания инфокристаллов - да всё. Оставался один монитор с минимумом оборудования. Зато тонкий и плоский. Какая-то мысль острым углом цапанула сознание. Стоп. О чём я сейчас думал? Модуль памяти долорема, отошедший контактик - не то. Старый плоский терминал - тоже не то. Инфокристаллы, завтрак, периферийные устройства, кофе, погода хорошая... Я перебирал в памяти всё, пока не наткнулся на то самое. Вот оно! Точно. Говорил же, что идея элементарная! Я быстро настучал по памяти позывной Айрамы, и пока ждал ответа с той стороны, отвернулся к кофейнику.
- Э, да. Добрый день, - ответил с той стороны приятный женский голос. Точно, да, пана Этока вроде бы упоминала как-то, что Айрама не мужчина.
- Хайрэ, - небо, да откуда же ко мне привязалось это приветствие? Неважно. Я обернулся к терминалу, непроизвольно подёргивая себя за серьгу в ухе. - Я понял, как у них это получилось, - сообщил я глядящей на меня девушке. - Оно проще простого. Помнишь старые терминалы - плоские квадратные?
- Эм, да, - с некоторой заминкой ответила Айрама. Милая, кстати, она на вид оказалась. Молодая, максимум, лет на десять старше меня, темноглазая, худенькая. С коротко остриженными светлыми волосами. - А вы, простите, кто? - Очень осторожно поинтересовалась девушка, чуть подаваясь вперёд. Под пышной чёлкой проглядывал тонкий ободок. Экзоскелет? Шею сломала недавно, что ли?
- Перевёрнутое небо! - Я так обрадовался внезапной догадке, что забыл представиться. Хорошо хоть одеться с утра догадался. - Это Архан. Узнала?
Глаза девушки внезапно расширились, а по щёкам скользнул румянец. Она нервно поправила рукой волосы, чуть не заехав себе в глаз пальцем. В рукаве блеснула полоса узких браслетов от наружного экзоскелета. Не только шею, видать, сломала.
- Д-да, привет. Прости. Это так неожиданно... - она ещё раз дёрнулась и замерла в напряжении, стараясь смотреть в экран левой половиной лица. Как будто я никогда в жизни недозалеченных шрамов не видел. - Что ты говорил?
- До меня дошло, как они обошли моих «жуков», - повторил я. - Помнишь, мы никак понять не могли, почему с терминала никакой информации выцепить не удалось?
- Да. Он как будто пустой.
- Так потому и не удалось, что пустой! Совершенно, - я улыбнулся, заставляя себя убрать пальцы от мочки уха, где висело подаренное Танабой кольцо. - Они не ставили на сам терминал никакого дополнительного ПО...
- М-м, а ты можешь сейчас подключиться и всё мне объяснить? - Внезапно перебила меня Айрама.
- Прямо сейчас? Я сначала позавтракать хотел, а потом уже... Просто понял только...
- Так полдень же?! - Воскликнула она, удивлённо раскрыв глаза. Я смутился.
- Ну, я заснул поздно. Точнее, рано. Утром.
- Прости.
Айрама виновато посмотрела на меня.
- Я привыкла, что просыпаюсь рано. Завтракай. Я подключусь скоро и подожду тебя. Хорошо?
- Конечно.
Она показалась мне немного странной, но я списал это на собственное не слишком этичное поведение: испугал человека, не представился, начал с места в карьер, словно продолжая начатую ранее беседу.

Когда я вызвал Айраму повторно, она ответила сразу, и тут же, не спрашивая ни о чём лишнем, перешла к делу. Я постарался как можно чётче объяснить ей возникшее у меня решение.
- Ты посмотри, как просто получается: подключаем к терминалу внешний носитель информации, и всё.
- А программа для считывания, а «мост»?
- Всё на нём. Все эти программы есть в открытом доступе. Они, конечно старые невероятно, ну и что. Раньше же все так работали. У меня у самого такой терминал стоит, не из тонких, но того же времени - к нему даже делать ничего не пришлось: всё в Сети есть. А внешний инфоблок купить не проблема - они никому сейчас не нужны.
- Как это... - она попыталась подобрать нужное слово.
- Странно?
- Глупо, - поправила она.
- Не глупее, чем камеры заклеивать, - заявил я.
- Тоже верно. Ну, хорошо... Ой, не могу, - меня окатило волной внезапного недовольства и странной смеси стыда и любопытства, сдобренных чем-то очень неаппетитным наподобие злости, только направленной куда-то внутрь. - Архан?
- М-м? - Я уже начал думать дальше, какого «зверя» собирать, чтобы наверняка выкачать информацию, и потому отвечал с небольшой задержкой. Эмоции Айрамы немного сбили меня с толку.
- Ты же меня видел, - сообщила она, явно ожидая от меня какой-то конкретной мысли.
- Да.
Я послал ей ответный вопрос. Она тоже сегодня наблюдала мою физиономию, и, собственно, что?
- И? - Напряжённо спросила Айрама, проигнорировав мою мысль.
- Что? - Я не понимал, что она от меня хочет.
- Скажи что-нибудь. Что ты думаешь?! - Во всей её сущности чувствовалось странное напряжение, словно сейчас решалось что-то очень важное для нашего будущего общения.
- Эм, тебе показать, какие эмоции вызвал у меня твой внешний вид? - Я решил на всякий случай уточнить, мало ли. А то она нервная какая-то сегодня. Ещё обидится.
- Да, - сжавшись из мягкого облачка в тугой пульсирующий комок мыслей и образов, выдавила девушка.
Вместо развёрнутого ответа я просто раскрыл для неё момент своей памяти, когда обернулся от кофейника к терминалу. Куда уж яснее.
- И-и, всё? - Протянулся ко мне ответ, наполненный удивлением и каким-то облегчением.
- А что ещё? - Я не понял. - Я тебя видел несколько минут. Что я ещё должен ответить?
- Ну, например, что я дура, сдвинутая на своих железках, - вырвалась наружу внезапно резкая мысль. За ней прорвалась волна чудовищного отчаянья.
- С чего это? - Поинтересовался я.
- Ты же всё заметил!
- Что? Шрамы на первой стадии шлифовки? Или экзоскелет? Ну, попала в аварию, бывает. За кого ты меня принимаешь? Да, у нас тут нет монорельса, но есть лес и охотники.
- Два года назад, - очень тихо сообщила Айрама.
Вот тут мне стало действительно понятно. За два года можно полностью заново собрать и спинной, и головной мозг, вернуть подвижность суставам и восстановить атрофировавшиеся за время лечения мышцы. Да за это время можно новые органы вырастить. В любом случае, через два года после практически любой аварии человек уже ходит сам. Если только он не ментальщик с имплантами, и у него не повреждена спина. Потому что в таком случае вариантов два: извлечь импланты и лечить как обычно, замещая повреждённые ткани донорскими или наращивая клонированные - тогда уже через полгода-год всё будет в порядке. Или... Или оставить электронику, но тогда лечение затягивается на куда более продолжительный срок. Естественно, любой нормальный человек предпочтёт первое.
Проблема только одна - повторно внедрить импланты удаётся далеко не в каждом случае, и время отклика всегда будет заметно хуже. Вылечившись полностью, как техник ментальщик он останется калекой навсегда.
- Я дура?
- Нет, - и я был абсолютно искренен. Мысль отказаться от Сети пугала меня гораздо сильнее временной неподвижности. - Сколько тебе ещё?
- От полутора до двух лет. Как пойдёт. Сейчас готовят фрагменты для пересадки. Прости.
- За что?
- Два года, Архан. Я два года не могу сама двигаться. Знаешь, какие у меня волосы были? Какое тело... У меня был человек, который меня любил...
«Не настолько уж любил, если не смог подождать», - вырвалось у меня. Это при разговоре можно смолчать и не сказать что-то, а на полном подключении любая мысль, вырвавшаяся наружу, ясна собеседнику как собственная.
Внезапно она рассмеялась.
- Он ждал. Первый сезон он от меня ни на шаг не отходил, поддерживал, помогал. Мне тогда ничего нельзя было. Он надеялся, что соглашусь на лечение. А я отказалась.
Она замолчала, но поток мыслей и эмоций не прекратился. «Я не представляю себе жизни без Сети. Я не хочу так жить, не могу. Нет, нет, нет. Ни за что... Чем я буду заниматься, как заполнить пустоту, которая будет... Я была в ней. Они думали, я пойму, что можно жить и без этого, но я поняла только, что без этого жить нельзя. Не мне.»
- И зачем ты себя ешь? - Я коснулся её сознания осторожным вопросом.
Мерцающий комок, каким сейчас ощущалась Айрама, перестал крутиться на месте и запульсировал ярче.
- Что?
- Ты же всё решила для себя, - объяснил я. - Ещё максимум два года, и всё наладится. Зачем сейчас себя мучить? Уже несколько поздно, не находишь?
Она замерла, осознавая и обмусоливая новую идею.
- Это забавно, - услышал я, - ты первый, кто со мной по-настоящему согласен.
- А ты со многими техниками ментальщиками это обсуждала?
- Нет.
- Зря. Тебе скажут тоже самое. Это наш выбор, наша жизнь. Отбери у любого его дело, и что останется? Я помню, как наш кузнец руку сломал - да он на стенку лез, пока ему доктор не разрешил снова молот взять... И это всего на пару недель. А тут - на всю жизнь.
- Наверное, - Айрама затихла. - Ладно, прости. О чём мы говорили? - Она принялась быстро перебирать темы, вспоминая нужную. - А, внешние носители. М-м-м... Что нам-то делать? - Она зависла в нерешительности, не зная, куда бежать от собственной внезапной откровенности, вынудившей её раскрыться.
Я сделал вид, что не заметил. Это как игра: ты делаешь вид, что ничего не делал, а я, что не заметил твоего порыва. Мы оба всё знаем, но сознательно не замечаем... Смешно, глупо, но помогает же.
- Копира создать, - высказал я предположение. - Как только подключат хоть что-то, он всё сам сделает.
Айрама согласно закивала, а потом вдруг задумалась.
- А это вообще законно? - Уточнила она на всякий случай.
- Не-а, - конечно незаконно. Кто вообще разрешит копировать чужие данные? - Но я и не собираюсь его сам подключать. Перешлю в Центральную - пусть разбираются.
- А тебе копия придёт? - Увлечённо спросила она.
- Если пана Этока сочтёт нужным переслать, то да.
- А от «жука»?
- Нет, зачем оно мне?
Айрама обдала меня в ответ волной нежности и тепла. Может, пана Этока и права в чём-то, и стоит иногда, не гнушаясь неясности голосового общения, разговаривать с другими техниками, глядя людям в глаза. Что-то неуловимо изменилось в наших отношениях с Айрамой после этого короткого разговора.

Вечером мне в «ящик» упало короткое письмо оп пана Рагала. «Зайди ко мне, сынок», - гласило он. Я посмотрел нам Тёраса, желая убедиться в собственных подозрениях.
- Иди, - кивнул он. - Думаю, твои заморские паны отбили тебя от когтей местной хищницы, - он усмехнулся, - сегодня вернёшься?
- Ну, если меня волоком никуда не утащат и не запрут нигде, то да.
Он покачал головой.
- Удачи.
- Ух-ху.
Пока я собирался и натягивал на себя куртку, пришло ещё одно письмо. На этот раз от Кайлина. «Вечером или лучше ночью выйди на связь. Поговорить надо». Как они все проснулись одновременно, удивительно. Явно в «Большом мире» произошло что-то важное, причём, в течение сегодняшнего дня.

- Как самочувствие, сынок? Отдохнул? - Кивнув мне и приглашая в свой кабинет, поинтересовался пан Рагал.
- Хорошо, пан Рагал, благодарю, - я поклонился и договорил, не желая заставлять его нервничать или спрашивать отдельно. - В горах был. Там хорошо сейчас. Тихо. На небо посмотреть. На спутник раскладывающийся.
Старейшина кивнул. Он не хуже меня знал, что я далеко не всё время провёл в горах, но уточнять, где я был оставшееся время, не стал. Это неважно.
- Знаешь, тут такое дело, - проговорил он, опускаясь в кресло и указывая мне на соседнее, - со мной вышла на связь одна дама. Она нуждается в твоих услугах...
Он замолчал, пожевал губами, искоса глянул на меня.
- В чём же сложность, пан Рагал?
- Она никак не может с тобой встретиться, - он развёл руками, изображая растерянность.
- Это очень странно, - я поддержал его игру, которую ни с того ни с сего начал старейшина. - Всю осень я регулярно бывал в порту, и чтобы не найти меня там, нужно было постараться. Пан Рагал, даже если ей это удалось, что помешало этой пане написать мне письмо или связаться голосом?
- Не знаю, сынок, - пан Рагал сокрушённо покачал головой, дивясь недогадливости паны. - Но она связалась со мной. Я не настаиваю на твоей незамедлительной отправке в порт, в конце концов, тебя достаточно долго не было, думаю, много дел накопилось за это время, - он сделал паузу, с намёком глядя на меня. Я быстро кивнул, перехватывая эстафету.
- И в посёлке я обещал помочь, я помню.
- Молодец. Ну, так вот, - старейшина заговорил обстоятельным тоном воспитателя. - Было бы неплохо, чтобы ты ответил ей, если она вдруг изъявит желание связаться с тобой. Если она, конечно, за это время ещё не нашла другого мастера.
- Конечно, пан Рагал, - горячо согласился я. - Нехорошо отказывать нуждающемуся в помощи человеку. Вы меня такому не учили.
Старейшина сдержанно улыбнулся. Значит, я правильно поймал волну диалога и говорю всё верно.
- Но...
- Да, пан Рагал.
- Если ты всё же соберёшься в порт, - мало ли, дела какие, ты там вроде бы собирался деталь какую-то для печи заказать, - мужчина поднялся и снял с полки небольшой запечатанный поверху мешочек, который положил передо мной, - не поленись, загляни в гости к пану Юкану, отнеси ему от меня посылочку. Совсем у него, знаешь ли, по зиме, поясница разболелась, просил снадобье сварить.
Я молча смотрел на старейшину и на «посылку» на столе, соображая, что за игру он ведёт. С каких это пор пан Юкан мается поясницей, а я работаю для него курьером? Нет, я понял, что первым делом в порту мне надо отметиться у главы города, и понял, что необходимо, если понадобиться, поговорить с паной Райваной. Но к чему эти условности? Почему нельзя сказать мне об этом прямо?
- Плату для печи, - осторожно подбирая слова, заговорил я, - я уже принёс и собирался завтра с утра её поставить, - я замолк, ожидая реакции, а сам тем временем неторопливо свернул и убрал мешочек в карман брюк. Пан Рагал еле заметно кивнул. - А то нехорошо получается, - развил я мысль с большим энтузиазмом, - обещал починить, и никак не сделаю, - ещё один кивок. - А в порт мне пока не за чем, разве что на счёт шкур поговорить, но в Рыбачьем квартале я тоже побывал. Не знаю, правда, привозили они товар свой или нет.
- Привозили, сынок, ты молодец, что не забыл. Ну, что же, - он внезапно резко смахнул со стола невидимые крошки. Я этот жест знал, обычно он означал «с глаз моих долой, и не появляйся до рассвета», и старейшина его использовал его, когда от злости не мог нормально говорить. Но в данной ситуации скорее всего он имел ввиду, что от отчего дома мне стоит идти не через посёлок, а полем. Ну, ладно, мне в общем-то всё равно, я домой заглядывать не собирался. - Ты же дома будешь, сынок? - Спросил он с нажимом.
И как мне выкручиваться? Я беспомощно посмотрел в глаза старейшине - Тёрас, Тёрас ждёт меня на холме, я не могу ночевать дома... Он понял по-своему, но основная идея до него дошла. Я открыл рот, чтобы ответить, и тут же правильные слова сами упали мне на язык:
- Сперва хочу в лес заглянуть. Я силки ставил, проверить не успел днём.
Он беззвучно выдохнул и мягко поднялся, провожая меня к задней двери, ведущей на террасу:
- Ну, ступай, сынок.
Старейшина распахнул передо мной дверь и мягко выпихнул меня наружу, перекрыв собой дверной проём за моей спиной.

Почти кубарем скатившись на дорожку, я выпрямился и деловито поскакал в сторону поля. Где на террасе дверь в сад, я и закрытыми глазами найду, и старейшина это прекрасно знает. А вот выскочившая следом за мной фигура с минуту металась по тёмному помещению, пока не нашла, где включается свет, а потом ещё мучительно искала среди панелей нужную, которая сдвигается в сторону. Что было дальше, я уже не видел, свернув за высокие кусты живой изгороди.
Дорога через поле выходит на поворот в сторону холма, но я заленился делать крюк, и пошёл напрямик по тропинке. Как позже оказалось, правильно сделал. Для меня путь от дома старейшины до холма был спокойным. А вот вокруг творилось что-то странное. В ночной тиши то там, то здесь слышались непонятны шумы - дети, что ли, на поле играют? Между сугробов на узенькой тропе мне мало что было видно, для этого надо быть ростом минимум с пана Рагала, а прыгать и вглядываться в темноту мне не хотелось - ещё снежком в лоб засветят, приняв за своего, неприятно будет. Уже подходя к дороге, я услышал заливистый полный леденящего душу ужаса вопль, а следом торопливый скрип подошв по снегу - кто-то убегал вдаль. Когда я вышел с тропы, дорога была уже пуста, так что, кто это был, я не узнал.
Тёрас вырос между сугробов, как первобытный дух зимы - белый, темноглазый скелет с пышной шевелюрой змеящихся «волос», шевелящихся в такт завываниям ветра. Он сотрясался от беззвучного хохота и прикрывал рот ладонью.
- Ты что делаешь?! - Шёпотом воскликнул я, сложив один и один и поняв, с какого перепугу орал шедший по дороге неизвестный, после, спотыкаясь, убежав восвояси.
- Людей пугаю, - добродушно ответил он.
- Зачем?
- А что они ночью в поле мёрзнут. Шли бы уже домой, отогрелись, чайку выпили.
- Тёрас? Тебя же видели! С утра искать начнут.
- Кто? - Рассмеялся он. - Односельчане твои? Делать им больше нечего, как снег просеивать в поисках чьих-то ночных страхов. Тем более, что ближе к домам детвора резвится - они, как слышишь, не голосят.
- Но... - я не нашёлся, что ответить.
- Или в этих краях нет поверий про каких-нибудь призраков? - С усмешкой поинтересовался белёсый ночной кошмар. - Про духов пришельцев или местных шаманов, неупокоившихся ввиду собственной злобности, наконец.
Я смирился. Окинул взглядом озарённую светом звёзд равнину и стоящего посреди дороги Тёраса и сообщил:
- Ты похож на духа зимы. На древнее местное божество, которому поклонялись здесь задолго до прихода чужаков.
- Ну вот, - он довольно осклабился.
- Что всё это значит?
- М?
- Пан Рагал позвал меня в гости, - принялся перечислять я, - поговорил со мной более чем странно, а потом выпроводил в сад, наказав не идти через посёлок. Ты сам, вместо того, чтобы ждать меня наверху, бегаешь по полю и пугаешь людей... Откуда вообще люди? Зимой, ночью, в поле?! Ты понимаешь?
- Хм, да.
- А я нет.
- За тобой следом в сад кто-нибудь вышел? - Уточнило моё чудище, легко перепрыгивая через ледяную дорожку, раскатанную кем-то посреди пути.
- В сад - не знаю, - я пожал плечами. - А на террасу выбежал кто-то.
- Всё ещё не понимаешь? - Вкрадчиво спросил Тёрас.
Я помотал головой.
- Не-а.
Мне эта беготня с погонями виделась полнейшей бессмыслицей и несусветной глупостью.
- Эх, - он глубоко вздохнул и слегка приобнял меня за плечи, - ну, тогда слушай сказку про не в меру прыткого зверёнка, которому сама земля помогает докопаться до истины.
Давным-давно...
Я хмуро покосился на него. Тёрас на секунду замолк.
- Предысторию, полагаю, можно опустить, ты и так её знаешь... - я кивнул. - Давай сразу к самому интересному: когда прекрасная дама, не дождавшись зверёнка на смотровом балконе у ворот города...
- Тё-о-орас! - Взмолился я. - А можно нормально, и в двух словах?
- Можно, - кивнул он и предупредил. - Но будет не так весело.
- Нестрашно. Я слушаю.
Тёрас хмыкнул и принялся объяснять.
- Небезызвестная тебе пана, или кто-то иной от её имени, не смотря на отказы и запреты, продолжила искать с тобой встречи, посылая в твою сторону доверенных лиц...
- Если она хочет просто поговорить, а не изолировать меня от общества, или ещё что похуже, почему бы просто не связаться со мной и не попросить? - Незамедлительно перебил я его.
- Именно это ей скорее всего ваш старейшина и предложил, - кивнуло в ответ моё чудище, соглашаясь, - на собственном примере показав, что ты находишься в зоне доступа и быстро реагируешь на подобные просьбы. Проблема в том, что это будет официальным запросом, на который ты сможешь дать не менее официальный отказ, и больше взять с тебя будет нечего. Ты не преступник, не саботажник, а совершенно лояльный и добропорядочный гражданин - имеешь полное право не разговаривать с неприятными тебе людьми и не отвечать на их специальные вопросы. Сравни две просьбы: «мастер Архан, соблаговолите проследовать с нами в порт для решения ряда сложных задач, относящихся к безопасности существования Севера в целом и конкретного поселения в частности» от работников Службы расследований, встретивших тебя на лесной дороге и, допустим записки от паны Райваны: «Архан, явись ко мне в кабинет завтра утром для допроса». Спорим, на записку ты ответишь чем-нибудь в стиле: «С какой стати?»
- А почему именно так?
- Потому. Что бы там она тебе не написала, прочитаешь ты именно это.
Я задумался. Тёрас был совершенно прав - наш последний диалог с паной Райваной нельзя было назвать приятным, и гнусный осадочек после него так пока никуда из моей памяти и не делся.
- Уверен, - продолжил развивать свою мысль Тёрас, - она никак не ожидала, что приветливый тихий мальчик выкажет свой характер и, хлопнув дверью, попросту уйдёт. И прыти такой от тебя она не ждала - надеялась перехватить в порту, пока ты не ускакал в родные леса.
- Зачем? Зачем всё это, Тёрас? Я могу понять - заподозрить меня в чём-то, не доверять мне. Но так всё изворачивать зачем?
- Понятия не имею, малыш. Давай думать.
Он, не сбавляя хода, вдруг подтянулся и взобрался на массивную ветвь дерева, растущего у дороги, где улёгся и, запрокинув голову назад, посмотрел на меня. Я вздохнул - не особо-то я люблю по обледенелым деревьям лазить, - и последовал его примеру, устроившись рядом.
- Вы давно с этой женщиной знакомы? - Теребя веточки над головой, поинтересовался Тёрас.
- Как осенью эта катавасия началась, так и познакомились.
- Дети у неё есть? - Деловито спросил он. - Носы никому не ломал, романы ни с кем не крутил?
- Нет, - я на минутку задумался, перебирая в памяти все свои последние «подвиги».
- То есть, личную неприязнь можно отбросить? - Уточнил он.
- Она глава местной Службы. Есть неприязнь, нет - это неважно, все эмоции остаются за пределами работы, иначе нельзя.
- Хорошо, - Тёрас кивнул и перевернулся на живот. - Давай дальше. До определённого момента она могла считать тебя как-то связанным с тем заговором, в котором пытается разобраться. Но что ей от тебя нужно сейчас, я не представляю.
Он замолчал, обдумывая собственные слова и глядя на выбеленные снегом просторы. Странно оно всё складывалось - вроде только начинаешь выстраивать рисунок, а потом появляется в узоре новая нитка, и участок вышивки распадается. Я снова увидел нынешнюю историю как огромное полотно гобелена, зияющее дырами основной незаполненной вышивкой ткани и элементами узора. Неверно, криво - как ни двигай картину, а общего замысла автора всё равно не видно: какие-то заплесневелые пятна, а не законченный рисунок.
Разговор как-то сам собой затих. Ночь, чистое тёмное небо, усыпанное звёздами, ровное полотно поля, разрезанное узкими линиями тропинок, дорога, холм, лес, темнеющий вдали - всё это звало к созерцанию, а не решению проблем мирового масштаба. Тем более, что информации даже для ответов на простейшие возникающие вопросы всё ещё не хватало.
- Не удивлюсь, малыш, если следующим действием будет именно что письмо тебе, - внезапно проговорил Тёрас, садясь. - Вертятся колёса. Скоро всё узнаем.

@темы: Башенный цикл., Сказки